Почему власти вот уже несколько месяцев подряд упорно укрепляют рубль? Может быть несколько версий ответа на соответствующий вопрос. Вот, к примеру, такая, вполне убедительная: это нужно для достижения целевого уровня по инфляции в 4% по итогам года. Или вот такая: инвестиции активизируются, если рубль будет крепнуть. Или еще причина: сильный рубль нужен для технологической модернизации производств, чтобы можно было импортировать передовые зарубежные технику и технологии.
И такая упертость властей становится вполне понятной, если вспомнить события 2008–2009 годов - последний мировой экономический кризис, когда российская экономика продемонстрировала очень глубокий спад (в 2009 году снижение российского ВВП составило 7,8%). Социологи в тот период уловили очень интересную особенность восприятия кризиса россиянами: кризис для большинства из них ассоциировался с падающим рублем. Иными словами, рубль падает - кризис есть, не падает - кризиса нет. Тогда курс национальной валюты падал где-то до февраля 2009 года, так люди и оценивали, что с февраля ситуация стала меняться в лучшую сторону. Хотя объективно она была крайне тяжелой до конца 2009 года - продолжались увольнения, сокращения зарплат и другие напасти, - многие были уверены, что кризис пошел на спад именно с февраля 2009 года.
А вот результаты опроса, проведенного компанией Ромир уже в этот кризис, весной 2015 года: у более чем половины россиян (51%) кризис ассоциируется с обесценением рубля. Да, с ростом цен кризис ассоциируется вообще у 79% россиян, но мы же понимаем, что инфляция в нашей стране прямо зависит от курса рубля. То есть кризис для россиян - это не безработица, не сокращение зарплат, не трудности с выплатой кредитов, не санкции и контрсанкции, даже не напряженная международная обстановка. Кризис или не кризис - это то, что происходит с рублем.
Думается, власти потому и сделали такой прагматичный вывод: надо держать, а по возможности укреплять рубль. Властям надо было проходить парламентские выборы 2016 года, а теперь на горизонте президентские 2018 года. Рубль крепкий - все будет хорошо с результатами на выборах. И да, так оно и получается. Накануне выборов 2016 года власть говорит людям: «Денег нет, но вы держитесь», а люди идут и дружно голосуют за такую власть. Почему? В значительной степени потому, что денег нет, но и ощущения кризиса нет, потому что рубль крепкий.
Почему россияне столь большое значение придают тому, что происходит с рублем, думается, понятно. Вспомните последние экономические потрясения: дефолт августа 1998 года; экономический кризис 2008–2009 годов; нынешний экономический кризис, формально начавшийся в конце 2014 года. Всегда это оборачивалось большой бедой для рубля. А если падал рубль - то падало все остальное. Девальвация рубля традиционно сопровождалась падением экономики, ростом цен, снижением зарплат, массовыми увольнениями - всем тем, что и принято считать в совокупности экономическим кризисом. Неудивительно, что укрепление рубля стало восприниматься неким символом того, что кризис закончился и все самое худшее позади.
Так что в нашей ситуации, если властям удается укреплять рубль, это беспроигрышная стратегия с точки зрения формирования общественного мнения о преодолении экономического кризиса.
Однако, может быть, это не так уж и важно, по каким соображениям укрепляли рубль. Ведь крепкий рубль - это, наверное, хорошо для экономики? Но тогда возникает вопрос: а у нас сегодня рубль сильный? Наверное, большинство ответит на него утвердительно. А я вот не соглашусь, потому что глубоко убежден: по-настоящему сильная валюта может быть только в сильной экономике. Если экономика слабая - то и валюта у нее слабая. Да, она может быть излишне укреплена, но по существу это будет все равно слабая валюта. Российский рубль сегодня как раз и является таковой - переукрепленной, но все-таки слабой валютой.
Экономика России сегодня по-прежнему является слабой. Судите сами: два года подряд она падала: в 2015 году ВВП снизился на 2,8% по сравнению с предыдущим годом, в 2016 году - на 0,2% соответственно.
С начала этого года мы уже неоднократно слышали от властей, что падение закончено и сейчас уже вовсю идет рост. Но большинство макроэкономических показателей свидетельствует об обратном. Реальные располагаемые денежные доходы населения падают четвертый год подряд. Промышленность показала чисто символический рост в I квартале 2017 года по сравнению с соответствующим периодом прошлого года - аж на 0,1% (!). Торговля упала на 1,8%, платные услуги - на 0,3%, строительство - на 4,3%... Это - сильная экономика? Нет, она по-прежнему остается слабой, хотя некоторые формальные статистические показатели и стали чуть лучше. Но раз так, то и наша валюта по-прежнему остается слабой.
Это на самом деле принципиальный момент. Потому что если валюта остается слабой, несмотря на видимость обратного по причине ее чрезмерного укрепления, то риск очередной девальвации остается большим.
Тогда вопрос: когда может реализоваться этот риск, ведь власти, как доказывалось выше, имеют очень серьезные причины для укрепления рубля? Однако не будем забывать, что у властей также были и есть доводы в пользу необходимости ослабления рубля. И главная из них - бюджет, который по-прежнему критично зависит от нефтедолларов, надо наполнять деньгами. Одно дело, когда доллар стоит 67,5 рубля (именно такой курс заложен в закон о федеральном бюджете на 2017 год), и совсем другое дело, если стоимость одного доллара порядка 56–57 рублей, как сейчас. Естественно, что в первом случае пополнять бюджет будет проще. Это очень серьезный довод экономического характера.
И тем не менее причина держать рубль переукрепленным сегодня представляется властям более важной, пускай она и не является экономической. Дело в том, что недобор денег в федеральный бюджет по причине более сильного курса рубля может, как надеются власти, быть компенсирован более высокой ценой на нефть. И эти надежды небезосновательны при цене на нефть, учтенной в федеральном бюджете 2017 года, - 40 долларов за баррель. Реально по году может получиться долларов на 10 больше. Значит, будут дополнительные нефтедоллары в бюджет и нет необходимости ослаблять рубль. Следовательно, все хорошо, и лояльность электората будет по-прежнему обеспечена крепким рублем.
Кстати, предвижу такие возражения: никто рубль не укрепляет, он сам укрепляется в результате «свободного плавания» Вы в это верите? Я нет. Не без оснований же говорят о том, что российский рубль переукреплен за счет спекулянтов - тех, кто использует инвестиционные технологии «керри трейд» (carry trade). Это такая стратегия действий инвесторов на валютном рынке, когда средства в национальной валюте с низкими процентными ставками (к примеру, доллары США) конвертируют в средства в национальной валюте с высокими процентными ставками (российские рубли). А после обратной конвертации фактически получают долларовый доход по рублевым процентным ставкам. Выгодно? Не то слово, сверхвыгодно. Рубль в значительной степени именно поэтому и переукреплен.
Да, мы можем слышать от разных высокопоставленных чиновников заявления о том, что необходимо ослабить рубль. Но, полагаю, власти пока будут делать ставку на крепкий рубль. И постараются дотянуть этот тренд до президентских выборов 2018 года, хотя может и не получиться. Упадут цены на нефть, побегут спекулянты с российского валютного рынка - ничто не удержит рубль. И тогда, увы, снова вернется ощущение кризиса. И не только ощущение…
Минувший понедельник подарил россиянам новый антирекорд падения рубля. Впервые за два с половиной года евро стоил 81,87 рубля, доллар - 70,5. На следующий день ситуация немного улучшилась, а министр экономразвития даже попытался успокоить граждан прогнозом, что к концу года доллар вернется к отметке 63,9. Что происходит с национальной валютой?
П римерно с апреля курс российской валюты постоянно падает по отношению и к доллару, и к евро. Такого эффектного падения удалось добиться сложением двух факторов — и санкции тут ни при чем.
Во-первых, практически все развивающиеся рынки демонстрировали падение курсов национальных валют в аналогичный с рублем период. Это было связано с тем, что международные инвесторы начали массово уходить в доллар. Помимо России, ослабли валюты Индонезии, Аргентины, Бразилии, Индии и, особенно, Турции. Даже евро пострадал в результате колебаний мировых рынков, но эта валюта настолько мощная, что изменения остались почти незамеченными.
Во-вторых, сейчас наблюдается серьезное изменение вектора монетарной политики в России. Раньше Центробанк не вмешивался в рынок, а при сильном падении курса пытался этот процесс остановить, продавая доллары из резервов. Сейчас же ЦБ, наоборот, активно их покупает, чтобы понизить курс рубля. Так что сложившая ситуация с рублем создана абсолютно намеренно, чтобы увеличить профицит бюджета. На майские указы Путина нужны деньги.
Фото: Sefa Karacan / Anadolu Agency / Getty ImagesСами по себе эти указы просто помогают расписать средства между близкими к Кремлю людьми. Эти люди оказывают давление на Минфин, требуя показать источники поступления денег. И профицит бюджета за счет низкого курса рубля стал одним из таких источников. Помимо него в перечне фигурируют рост налогов, выражающийся, в частности, в повышении НДС, и сокращение социальных гарантий — в виде повышения пенсионного возраста.
Все это, похоже, надолго, потому что ставки на американском рынке растут, а баланс Федеральной резервной системы намеренно сокращается самими американцами. А это означает, что количество денег на рынке снизится и инвесторы будут избавляться от падающих валют. В итоге это может длиться месяцы и даже годы.
Примерно такой же временной прогноз можно дать и в отношении новой политики Центрального банка по умышленному ослаблению рубля. Сложнее было бы его укреплять, ведь это потребовало бы долларовых запасов, которые ограничены, в отличие от рубля. Его можно печатать бесконечно.
Возврата к фундаментальным позициям (58-61 рубль за 1 доллар) не будет: это попросту никому не выгодно
Нет никаких признаков того, что Минфин и ЦБ намерены отказаться от такой стратегии в долгосрочной перспективе, хотя в краткосрочной скупка долларов прекратилась. В итоге сам рынок начал играть против российской национальной валюты: многие отечественные инвесторы, которые владели позициями в рублях, начали из них выходить. И этот массовый выход сработал вместо ЦБ и Минфина, которым в итоге пришлось остановиться, чтобы предотвратить катастрофические последствия.
Сейчас падение, повторю, приостановилось. И, возможно, где-то в кулуарах двух ведомств будет принято решение все-таки прикупить немного рублей, с тем чтобы сбалансировать ситуацию. Однако возврата к фундаментальным позициям (58-61 рубль за 1 доллар) не будет: это попросту никому не выгодно.
Удастся ли правительству сдержать падение курса рубля? Конечно да, ведь оно же его и вызвало! Но меры коснутся только резкого обвала, а вот дальнейшее снижение будет происходить еще долго. Ведь это выгодно для бюджета и для крупнейших экспортеров — самых главных производителей ВВП и налогов в России.
На фоне грозящих развернуться в настоящую финансовую «третью мировую» пока что локальных валютных войн особую актуальность приобрел вопрос о том, в какой степени для мировой экономики в целом и для отдельных национальных экономических систем выгодны или невыгодны низкие курсы валют. В применении к экономическому развитию России, для которой многие финансисты признают сдерживание курса национальной валюты по примеру Китая весьма эффективной тактикой, это вопрос получает следующее звучание - насколько выгоден или не выгоден российской экономике слабый рубль?
Кто радуется слабости рубля
Вряд ли в области финансовой теории имеется хоть какой-то ответ проще, нежели ответ на вопрос, кому в первую очередь выгодна слабая в курсовом отношении национальная валюта. Любой знакомый с азами экономической науки и логики человек запросто ответит, что валюта с низким курсом, будь то хоть российский рубль, хоть китайский юань, выгодна в первую очередь реальному сектору экономики, продукция которого идет на экспорт. Все просто - если предприниматель вкладывает собственные средства в реальное производство товаров, то есть в технологическую цепочку от сырья до готового продукта, то ему лучше, когда валюта (в данном случае рубль) в той или иной степени девальвирован и обладает низкой стоимостью по отношению к основным мировым валютам. Если рассматривать ситуацию упрощенно, без многочисленных подробностей и нюансов, то она выглядит следующим образом. Производитель реальных товаров, идущих на экспорт, вкладывает в себестоимость конечного продукта рубли - именно за рубли он покупает на внутреннем рынке сырье, именно рублями он платит заработную плату местным рабочим, именно рублями оплачиваются сопутствующие расходы и платятся налоги. Когда же он выходит на международный рынок, то за свой товар он получает валюту, обладающую по отношению к рублю более высоким курсом. И за счет разницы курсов при обмене валюты на рубли производитель экспортер получает большее количество рублей, то есть дополнительную выгоду. И эту накапливаемую со временем от экспорта при слабом рубле выгоду он в итоге может направить на модернизацию производства и на увеличение заработной платы своим работникам. Тем самым развивается производство, повышается благосостояние населения, увеличиваются отчисления в казну - следовательно, развивается реальный сектор экономики. Правда, при этом нужно учитывать, что эта схема возможна в первую очередь для производителей, работающих на российском сырье: при закупке сырья из-за рубежа за ту же сильную иностранную валюту положительный эффект от разницы валютных курсов нивелируется.
Кто ждет - не дождется укрепления рубля
Импорт и экспорт это две стороны одной медали, процессы по сути одинаковые, но все-таки с противоположенными векторами. Значит, и интересы у экспортеров и импортеров разнятся вплоть до противоположности, соответственно. И позиции по отношению к величине курса национальной валюты, к ее силе у них разные. Если производителям ориентированных на экспорт товаров выгоден слабый рубль, то тем, кто импортирует товары и тем, кто связан с импортными товарами, больше по душе рубль сильный. Все объяснимо: сильный рубль означает более выгодную позицию при приобретении товаров за рубежом, более дорогой рубль означает, что импортер сможет покупать больше товаров при определенном количестве рублей, которые обладают выгодным обменным курсом в сравнении с основными валютами. В свою очередь, это означает определенное снижение цен на импортные товары, которое особенно выгодно покупателям дорогих товаров, в немного меньшей степени выгодно покупателям импортных товаров среднего ценового сегмента, и значительно меньше, но все же выгодно покупателям дешевых импортных товаров, то есть основной массе населения. Но выгода эта скорее сиюминутна, нежели основательна.
Дело в том, что за счет сильного курса рубля и снижения за это счет стоимости импортных товаров действительно экономится часть расходов населения, причем чем более дорогие товары это население приобретает, тем больше экономия. Однако это сохранение части средств почти не оказывает никакого позитивного воздействия на реальный сектор национальной экономики. Ведь получается, что деньги идут на поддержку зарубежной промышленности, на ее техническое развитие, на создание рабочих мест для зарубежного населения. В то же время фактически затрудняется развитие собственных конкурирующих отраслей, которые при снижении цен на импортные товары ставятся в невыгодное положение. Особенно это положение является невыгодным для российского сельского хозяйства, которое в условиях высоких внутренних цен на топливо не могжет конкурировать с зарубежной продукцией. Не стоит забывать, что повышение курса рубля выгодно валютными биржевым спекулянтам, которые как раз и делают деньги на колебаниях курсов валют относительно друг друга.
Вот и получается, что слишком сильный рубль отчасти выгоден и предпринимателям, занимающимся импортом, и населению, однако в дальней перспективе вреден для развития экономики в целом. Так что по почти единодушному мнению специалистов идеальным для российской экономики вариантом было бы создание умеренно слабого и стабильного курса рубля, при котором не было бы условий для высоких темпов инфляции, и стимулировался бы рост реального сектора.
Александр Бабицкий
Похоже, им удалось настоять на принудительном снижении растущей на нефти нацвалюты - и рубль, сопротивляясь, всё-таки пошёл вниз. Но какой же рубль всё-таки нужен стране и людям?
Заниженный курс национальной валюты помогает развиваться экономике страны - её продукция становится на внешнем рынке дешевле аналогичных товаров из других государств и потому выигрывает в конкурентной борьбе. Так говорят все сторонники слабого рубля - от шустрых бизнесменов-экспортёров до министра экономразвития Максима Орешкина . Однако работает ли эта схема в нынешней России?
Кому дадут заработать?
«В наших условиях сегодня ослабление курса валюты повышению конкурентоспособности страны не поможет, - уверен заместитель заведующего кафедрой экономики промышленности РЭУ им. Плеханова Константин Андрианов . - Дешёвый рубль вызовет рост производственных издержек. Потому что у нас огромная часть промышленности работает на импортном сырье, импортных технологиях, оборудовании и комплектующих. И, кроме того, экспорт такой продукции крайне незначителен».
Согласно прогнозу экспертов Института Гайдара, РАНХиГС и Всероссийской академии внеш-ней торговли, опубликованному в очередном совместном мониторинге экономической ситуации, политика слабого рубля приведёт к кратковременному положительному эффекту для темпов экономического роста. А затем - к резкому снижению доверия к российской национальной валюте и потере ею покупательной способности.
Также ослабление рубля неизбежно вызовет скачок инфляции, отмечают эксперты. Население будет в убытке, а в плюсе - экспортёры и госбюджет. Вырастет, впрочем, только вывоз сырья, и так уже, по данным Росстата, значительно превосходящий экспорт товарной продукции.
«Надо понимать, что заниженный курс денежной единицы - это субсидирование экспорта, - говорит д. э. н., профессор МГИМО(У) Валентин Катасонов
. - За счёт чего? За счёт тех секторов экономики, которые не участвуют в этом внешнеторговом обмене».
Пустышка для народа
Плюсы госбюджета тоже окажутся эфемерными. «При ослаблении рубля у государства как бы появляются «лишние деньги» на пенсии, пособия и другие социальные выплаты, - объясняет гендиректор Института региональных проблем Дмитрий Журавлёв
. - Но хорошо от этого в итоге лишь чиновникам Минфина: можно отчитаться, что в бюджете появились лишние деньги и «мы всё заплатили», задержек нет. А для населения это примерно то же, что пустышку сосать, - ведь покупательная способность рубля при этом снижается. И цены растут. Но это Минфин не волнует - ведь рубль подешевел как бы сам собой, никто не виноват…»
«Снижение бюджетного дефицита такими искусственными манипуляциями вредно для экономики - ведь на самом деле денег больше не становится, - отмечает доцент Института бизнеса и делового администрирования РАНХиГС Эмиль Мартиросян
. - Нужны дополнительные доходы, а не игры с национальной валютой».
"– Эй, Центральный банк, послушай, вот если сейчас нефть идёт по 80 долл. за баррель, то где наш доллар по 45 рублей? Этот вопрос сейчас задают многие, глядя на оторвавшиеся от реальности котировки российского валютного рынка, - пишет в своём Живом Журнале экономист Андрей Нальгин . - Так в чём причина?
Радикальный каминг-аут на эту щекотливую тему совершил, однако не Центробанк, а Министерство экономического развития. Его переназначенный глава, Максим Орешкин, честно признался: всё дело в политике.
Да, в той курсовой политике, которую в последние 1,5 года проводят правительство и ЦБ. Именно она привела к искусственной девальвации рубля почти на 20%. Ровно об этом на сессии по поддержке экспорта Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ-2018) заявил министр экономического развития Максим Орешкин. По его словам, таков очевидный результат внедрения бюджетного правила, в рамках которого Минфин скупает на Московской бирже иностранную валюту и продает отечественную, направляя на эти цели все сверхдоходыбюджета от цен на нефть выше 40 долл. за баррель.
Зачем? Если бы мы не сделали то, что мы сделали, то при цене 80 долл. за баррель рубль бы пошёл туда, где он был до кризиса - 50 рублей за доллар, а то и ниже бы уходил, – честно признался чиновник. По мнению которого, это бы подкосило конкурентоспособность всех.
В принципе, это секрет Полишинеля, что российские монетарные власти активно вмешиваются в рынок с целью подправить невыгодный обменный курс. Тем не менее, раньше они как-то не делали акцента на желании спекулировать валютой, объясняя интервенции заботой о пополнении валютных резервов и желанием придать рублю дополнительную устойчивость. Теперь фиговый листочек окончательно сброшен за ненадобностью.
Не то, чтобы такой утилитарный подход к валютному рынку был какой-то экзотикой – достаточно посмотреть на Японию, например, – но российская практика обнаруживает свою специфику. Всё же квазирыночные манипуляции с национальной валютой – прерогатива Центрального банка, но не министерства финансов. И делаются они совсем не за бюджетный счёт, и воздействие на экономику получается заметно иным.
Российские же финансовые власти производят экономическую нелепицу, одной рукой размещая бюджетные рубли в иностранные облигации под 1-2% годовых, а другой – занимая те же рубли на внутреннем рынке под 6-8% годовых. Но это ещё полбеды. Искусственное занижение курса национальной валюты, во-первых, можно смело относить к одной из форм протекционизма, консервирующего неэффективности в реальном секторе. Товаропроизводители вместо того, чтобы ломать голову над повышением конкурентных свойств собственной продукции, сосредотачивают усилия на лоббировании валютных спекуляций. Соответственно, без такого вот курсового зонтика их товары так и остаются никакими, а стимулы к совершенствованию производства исчезают постепенно.
Во-вторых, когда такое занижение курса идёт за счёт части сверхприбыли, изымаемой в казну у экспортёров, а сам бюджет остаётся дефицитным и финансируется в том числе за счёт роста госдолга, экономика остаётся на голодном пайке. Финансовые ресурсы из неё изымаются на склад, а их возвращение в случае необходимости если и происходит, то не по рыночным законам, а по чиновничьим.
Судьба Резервного фонда, бездарно потраченного на поддержку особо приближённых, и ФНБ, уже наполовину разбросанного по сомнительным активам, типа украинских облигаций, должна бы тут насторожить всех. Но люди слепо верят в мантру о поддерживающем валютном курсе.И в итоге получается, что слабый рубль, поначалу отражавший слабость российской экономики, теперь все её слабости культивирует и усиливает.А вам это надо?"
